Спустя час, когда Росарио сидела за клавесином, делая записи на нотной бумаге, вдруг вошел Пепе. Он был бледен, губы его дрожали.

- Донья Росарио, - произнес он еле слышно.

- Пепе, что с тобой? - Росарио стремительно встала.

- Вы только не волнуйтесь, - пробормотал Пепе, отводя глаза.

- Пепе, скажи же, в чем дело! - потребовала Росарио, чья тревога после этих слов только усилилась.

- По поводу дона Мануэля... - взглянув в лицо хозяйки, Крус поспешил добавить: - Ничего еще точно не известно. Возможно, он уцелел.

- Уцелел?! - воскликнула Росарио и быстро сказала. - Пепе, пожалуйста, помолчи несколько секунд.

Прислушавшись к своим ощущениям, она пришла к выводу, что нить, связывающая ее с сыном, цела и невредима. Это немного успокоило ее.

- Тебе что-то рассказал твой друг? - спросила она.

- Да, сеньора. Армандо служил на корабле "Мария-Галанте", во второй экспедиции сеньора Колона. Он говорит, - голос Пепе опять дрогнул, - что форт на острове Эспаньола был разрушен и сожжен индейцами.

- Остался ли в живых кто-нибудь из колонистов? - с тревогой спросила Росарио.

- Никого не нашли.

- А тела?

- На территории форта были обнаружены одиннадцать трупов.

Только одиннадцать. А их было тридцать девять человек. Росарио молчала, продолжая лихорадочно размышлять. Она вспомнила, как однажды, три года назад, нить между нею и Мануэлем временно ослабла и почти исчезла, а на следующий день снова возникла. Позже оказалось, что это ее переживание совпало с моментом, когда близ Кордовы на сына напали разбойники и оглушили ударом по голове.

Росарио не могла забыть то сосущее чувство внезапной пустоты. Однако сейчас его не было. Она готова была поклясться, что Мануэль жив.

Росарио отправила Пепе в Саламанку с наказом найти Алонсо в его книжной лавки и вернуться в Каса де Фуэнтес вместе с ним. Затем отправилась в кухню, чтобы подробно расспросить Армандо. После разговора с гостем у нее созрел план, который в иных обстоятельствах, не знай она, что и невозможное бывает возможным, показался бы ей верхом безумия.

Пепе и Алонсо прибыли только за полночь, заставив ее изрядно поволноваться, хотя внутреннее чувство и подсказывало ей, что с Алонсо все в порядке.

- Почему так долго? - спросила она.

- Пепе нашел меня уже на пути в Кордову, донья Росарио, - коротко разъяснил Алонсо.

Крус в подтверждение кивнул головой.

- Пепе, - обратилась Росарио к управляющему, - я знаю, у тебя сегодня ночует сеньор Боканегра. И, тем не менее, я хочу попросить тебя приютить еще одного человека.

- Сеньора Гарделя? Разумеется!

- Тогда окажи мне любезность. Подожди здесь некоторое время. Мне нужно сказать несколько слов сеньору Гарделю, после чего вы вдвоем отправитесь в деревню.

- Конечно, сеньора, можете не торопиться. Я подожду, сколько потребуется.

Росарио отвела Алонсо по винтовой лестнице на балкон. Несмотря на позднее время, апрельское тепло уже давало себя знать.

- Донья Росарио! Пепе рассказал мне о доне Мануэле. Это ужасно! - воскликнул Алонсо.

- Алонсо, - шепнула Росарио, - он ничего не мог рассказать тебе о Мануэле, поскольку ничего о нем не знает. Мануэль жив.

- Как! Но ведь там не обнаружили ни одного человека из тех, что остались в форте?! - Алонсо невольно повысил голос, и Росарио приложила палец к губам.

- Помнишь, я говорила тебе, что, когда с близкими мне людьми что-то происходит, я это чувствую? Поверь мне, я точно знаю, что Мануэль жив. К тому же, как следует из рассказа моряка, в форте было найдено только одиннадцать трупов. О том, что случилось с остальными, новые колонисты узнали от правителя туземцев. Но он лишь сказал, что они рассеялись по острову и что некоторые из них перебили друг друга или погибли от рук воинственных индейцев. Да, еще несколько человек умерли от какой-то желтой лихорадки.

Алонсо слушал очень внимательно.

- Это большой остров, Алонсо, - продолжала Росарио. - Некоторые колонисты могли уйти из форта еще до нападения индейцев. Если кто-то из них находится в глубине острова, он может даже не знать, что вторая эскадра Колона уже там. Ты согласен, что в такой ситуации вполне может оказаться, что Мануэль еще жив?

- Ты права, - шепнул Алонсо. - Я отправлюсь на Эспаньолу и организую поиски Мануэля!

Росарио окатило горячее чувство благодарности.

- Спасибо! Но мы оставим это как возможность. Сначала попробуем нечто иное. И здесь пригодятся твои удивительные способности. Твои, Алонсо, а не мои! Я, как орбинавт, ничего не могу изменить в сложившейся ситуации! Мануэль отправился в Западную Индию слишком давно, чтобы я могла изменить этот факт. Это огромная глубина ствола! Но ты, в отличие от меня, действительно можешь сделать кое-что, благодаря своему искусству сновидца.

Алонсо непонимающе смотрел на нее.

- Чем же тут могут помочь сны? - удивился он.

- Я имею в виду вторую память. Ты ведь говорил, что в ней хранятся все, даже самые незначительные, воспоминания и впечатления человека, верно?

Алонсо кивнул, но Росарио видела, что он еще не понял ее мысли, которая и ей самой казалась бы граничащей с сумасшествием, если бы не сильнейшая внутренняя убежденность в том, что испробовать такую возможность просто необходимо.

- Как ты думаешь, вторая память есть только у тебя или она имеется у всех? - спросила Росарио.

- Конечно, у всех! - убежденно сказал Алонсо. - Просто люди не имеют к ней доступа, когда они бодрствуют, а сны, в которых она иногда дает о себе знать, люди быстро забывают или просто не понимают их смысла. Поэтому и не догадываются о существовании второй памяти.

- Когда человек вдруг вспоминает что-то давно забытое, это воспоминание приходит именно оттуда, из второй памяти, верно?

- Безусловно.

- То есть, - продолжала Росарио, - какая-то связь между сознанием человека и его второй памятью все же есть, несмотря на малую доступность этой области?

Алонсо опять не стал возражать.

- Тогда давай предположим, что есть область еще более глубокая, чем вторая память. Хочешь, назови ее третьей памятью.

Лицо Алонсо озарилось пониманием.

- Там хранятся впечатления и воспоминания многих людей! - воскликнул он громким шепотом.

- Да, - кивнула Росарио, - целых народов. Может быть, всего человечества. В таком случае, два человека, имеющие к ней доступ, могут передавать друг другу сообщения через третью память, даже если их разделяет необъятный океан!

Алонсо уставился на нее с таким изумлением, что, не будь ее внимание целиком поглощено заботой о Мануэле, она бы пошутила по этому поводу.

- Мне такое даже в голову не пришло, - проговорил он, наконец. - Ну, у тебя и воображение! Не случайно ты сочиняешь музыку!

- Ты считаешь это плодом моей фантазии? - встревожилась Росарио. - То есть не веришь в такую возможность?

- Нет, что ты, это вполне возможно, - поспешно заверил ее Алонсо. - Что именно надо сообщить Мануэлю?

- Самое главное, дать ему понять, что он действительно способен менять реальность. Ведь этот дар может защитить его даже от тех угроз, от которых не мог бы уберечься обычный человек! Очень важно, чтобы Мануэль перестал опасаться собственных способностей.

- То есть, - подытожил Алонсо, - я войду в состояние доступа ко второй памяти и сформирую намерение послать Мануэлю сообщение через какие-то еще более глубокие сферы сознания, которые ты назвала третьей памятью?

- Да, что-то в этом духе, - Росарио искала слова, которые наилучшим образом передали бы ее мысль. - Сообщение должно быть сформулировано очень кратко и емко, поскольку мы не знаем, в насколько смутной или искаженной форме может его получить Мануэль. Будет ли это некая идея, которую он воспримет как свою собственную или ему что-то приснится, - нам неизвестно. Поэтому твоя весть должна быть краткой и несложной. Например, такой: "Ты можешь менять реальность. Это - хорошо!" И повторяй это много раз. Потом: "Мать знает, что ты жив". Тоже много раз. И, наконец, третье сообщение должно быть таким: "Адмирал уже на Эспаньоле". Много-много раз.